Показав в прошлых частях главную улицу Истаравшана и закоулки его Старого города, расскажу теперь о том, что к старинным городом неизменно прилагается: бывший Ура-Тюбе - крупнейший в Таджикистане центр традиционных ремёсел, а немало интересного сохранилось по его окраинам и окрестностям, в основном так или иначе связанного с деревьями.
Не секрет, что городскую культуру испокон веков определяли ремесленники, и в Средней Азии, скакнувший в наше время прямо из Средних веков, это очень заметно. О ремёслах Бухары и Самарканда я писал отдельные посты, но что-то сугубо своё есть и в Хиве, и в Шахрисабзе, и в городах Ферганской долины. До Истаравшана я доехал в октябре, но о том, что он, будучи единственным в Таджикистане полноценно сохранившимся древним городом, является и центром ремёсел страны, я узнал ещё в агвусте из Этнографического музея Душанбе.
2.
На этой витрине - местные сюзане, золотое шитьё, одежда и украшения. Сюзане в Таджикистане тоже шьют, но по сравнению с Узбекистаном не так массово и без расчёта продать их туристам, поэтому с этим видом искусства мне в Таджикистане познакомиться не довелось. Но в целом таджикистанские сюзане необычайно похожи и "на глаз" отличаются разве что тем, что на севере цвета строгие, а на юге всё вырви глаз. Известнейшие ура-тюбинские ткачи, мастера сюзане и тюбетеек - Шароф Саидов, Зиннатой Хайдарова и Пулотой Аминджанова. Что же до украшений, то не случайно одна из мечетей, показанных в прошлой части, называлась Заргарон - Ювелирская. Среднеазиатские украшения в целом похожи, и всё-таки ура-тюбинские чуть-чуть отличаются от бухарских или хорезмских (и к последним, как ни странно, даже поближе):
3.
Но более всего город на стратегическом перевале испокон веков был известен своим оружием:
4.
Самым востребованном из которого до наших дней остались корды - местные ножи. Небольшая лавка ножей стала первым, что мы увидели в Истаравшане:
5.
Таджикский корд чуть-чуть отличается от узбекского пичака, а здесь продаются и те, и другие. Отличия их мне пояснил
polikliet: у кордов почти всегда светлая роговая ручка, лезвие из более качественного металла, часто из нержавейки и прямая верхняя часть клинка. Пчак из более мягкой стали (раскованная клапанная, как правило), верхняя часть клинка почти всегда (бывают исключения) на острие загнута вверх. Рукоятки из самых разных материалов в варианте сухма (цельная ручка насажена на метал) и ёрма (ручка накладная из двух частей, соединённых медными, латунными или аллюминиевыми клёпками). Здесь рукоятки в основном из рогов, справа пичаки, слева - корды:6.
Неподалёку нашёлся ряд кузниц. Высокое здание у его начала открывает мастерская и музей Адумамона Хусейнзода "Хушанг". Обратите внимание на надпись клинописью справа - это копия эпитафии с могилы Кира Великого, значит "Я Куруш, великий царь Ахеменидов". К тому времени я уже бывал у ножевиков Ферганской долины, и мне хотелось зайти и сюда. Но мастерская оказалась заперта, и подёргав дверь мы пошли вдоль ряда кузниц.
7.
В них, конечно же, ковали и ножи, но в основном - всякие сельхозинвентарь типа лопат, мотыг или ураков (нечто среднее между серпом и косой на переднем плане):
8.
Местные, как водится, просто млеют от внимания туриста. Хотя Ура-Тюбе, как уже не раз говорилось, своё название вполне оправдывает - это самый гостеприимный город, что я видел.
9.
У очередной кузницы Оля сняла рюкзак и решила кое-что в нём перебрать, а я вдруг заметил, что у мастерской Хусейнзода открывается дверь и выходит оттуда явно серьёзный человек. Сперва замешкавшись, я побежал за ним, но чуть-чуть не успел - я не знал его отчества, поэтому со спины обратиться не смог, и в общем оружейник ушёл на базар. Тут-то и произошла сцена, описанная в начале прошлой части - собственно, вот у одной из кузниц тот самый Джамал, который видя, что я огорчён и ругаюсь на Олю, позвал нас в гости да нашёл машину покатать по городу.
10.
В прошлой части я писал и о том, что без помощи местных осматривать Истаравшан крайне сложно - большинство его многочисленных достопримечательностей затеряны в переулках и лишены понятных адресов. И в этом смысле пожалуй даже легче увидеть древности по окраинам: покрутившись по Старому городу в прошлой части, мы поехали в Сарымазар:
11.
Этот комплекс мечетей и мавзолеев вырос у могил нескольких суфиев, старейшим из которых Махдума Азами Дахбеди из Самарканда. Центр Сарымазара ныне - внушительных размеров мечеть-новостройка (на месте старой мечети Мухаммеда Икбола 17 века) с кадра выше; у входа, на маленьком арыке - чайхана:
12.
Обычно в наше время этим словом в Средней Азии называют ресторан или кафе, но здесь чайхана - в исконном смысле: место, куда приходят жители окрестной махалли пообщаться да обсудить за чайком насущные дела:
13.
Ворота Сарымазара, с постройкой новой мечети - второстепенные:
14.
Но с великолепной резной дверью. Резчиками по дереву Истаравшан тоже славится, и видимо специализировались они конкретно на дверях, потому что во всём городе я не видел столь характерных для Средней Азии резных колонн. Известнейшие здешние резчики Юлдашбек Баротбеков, его сын Аюбджан и ученик Алиджон Яхиёев. Какого времени эта дверь - точно не знаю, но явно не современная:
14а.
Ну а здание, мелькавшие на двух прошлых кадрах - это старая мечеть Намазгох для богослужений на открытом воздухе. Она построена где-то в 17-18 веках, и её расписной потолок в голубых тонах не похож на потолки других ура-тюбинских мечетей:
15.
За мечетью и воротами - несколько огромных чинар, самой старой из которых порядка 800 лет:
16.
Она старше двух мавзолеев, построенных в 16-17 веках, хотя декор их явно и стой поры поновлялся. Один из них (не знаю точно, какой именно) - та самая Аджинахона, которую я не нашёл в прошлой части. Там была похоронена некая богатая женщина, а позже в мавзолее повадились играть и резвиться детишки, и тогда взрослые и сочинили это название, в переводе "дом джинна" (или правильнее сказать - "дом демона", потому что джинн - это вовсе не тот, кто исполняет три желания, если потереть похожий на чайник светильник), чтобы пугать им детей: "будешь там шуметь - унесёт!". Во втором мавзолее покоится суфий, племянник миссионера Мир-Саидах Хамадани, чей мавзолей я уже показывал в Кулябе.
17.
Однако ещё до поездки я неоднократно встречал упоминания, что в Истаравшане есть музей, обустроенный в дупле гигантской старой чинары, и конечно же, приехав на Сарымазар, я был уверен, что он там. Местные об этом не слышали, я попытался настоять на своём, и то ли водитель, то ли Джамал вспомнил, что таки правда, была у них старая чинара с огромным дуплом, где что только ни устраивали, но пару лет назад её поразила молния. Вести к ней меня они не хотели - мол, далеко и нечего там делать, но всё же с помощью не самых красивых уловок мне удалось настоять на своём. Если Сарымазар расположен на самом краю Старого города, тот за этой чинарой мы поехали конкретно на окраину. По дороге, ещё в Старом городе - внушительные саманные склады:
18.
Ни то городище, ни то кладбище по дороге:
19.
Ещё одно кладбище в горах, к самому подножью которых мы и взяли курс:
20.
Но Джамал и водитель не обманули - от древней чинары действительно осталось немногое. Она называлась Мектеп-чинар (Школьный платан), так как в конце 19 века в её грандиозном дупле открылась небольшая школа, позже разросшаяся до современных размеров, так что дерево оказалось в её дворе. Затем там была изба-читальня и просто место для посиделок, а в 2011 году открылся музей, ну а потом дерево расщипила и подожгла молния. Но удивительно то, что эта чинара не была уникальной - ещё одну чинару с комнатой, некогда школой и читальней, лишь до музея не дозревшую, я видел в Ургуте под Самаркандом.
21.
Но местные, заметив нас, открыли мечеть (её айван виден на кадре выше за плитами воинского памятника), во дворе которой сохранилась ещё одна, чуть менее могучая чинара:
22.
Школьная чинара расположена на южной окраине Ура-Тюбе, следующий объект - на северной, в плотно приросшем к городу кишлаке Ругунд. Сначала ехали по главной улице, которая интересна и за "воротами" горы Мугтепе многочисленными ни то советскими, ни то современными постройками кафе и магазинов:
23.
В списке выдающихся ура-тюбинских усто почему-то совершенно не фигурируют мастера мозаик и майолик, а ведь судя по количеству подобным образом украшенных зданий, таковых здесь много. Возможно, это искусство в Ура-Тюбе сложилось недавно и в золотые фонды просто ещё не успело войти.
24.
На мой взгляд, это полноценные достопримечательности, внешне достойные иных из показанных в прошлой части мечетей:
25.
Вот только взаимного расположения этих объектов я напрочь не помню - что-то видел по пути туда, что-то по пути обратно, а вот этот домик с зодиаком по-моему и вовсе где-то в закоулках:
26.
Но это - действительно среднеазиатское зодчество в своём варианте рубежа 20-21 столетий. Хотя вот ресторан с мозаикой скорее общесоветский:
27.
Вот и глиняные улицы Ругунда. Они шире, чем в Старом городе, а вместо домов-каре чаще попадаются усадьбы за высокими заборами-дувалами:
28.
У школы - ещё один памятник далёкой войны и бюст местного героя Рахима Рахмонова, вернувшегося с фронта и дожившего здесь до 1980 года:
29.
В центре Ругунда - мазар Савристан, что можно перевести как Саурник. Сауром в Средней Азии называют один из видов можжевельника, так что за воротами начинается натуральная Священная роща:
30.
По легенде, давным-давно здесь проходил Али - один из главных мусульманских святых, родич и сподвижник Пророка. Здесь Али и его люди спешились и встали на ночлег, а ночью их окружили язычники, и тогда колышки коновязи выросли в огромные деревья, скрывшие мусульман от врагов. Враги и праведники ушли, а деревья остались:
31.
Всего здесь к началу ХХ века было 11 старых сауров, возраст которых оценивался в 1100-1300 лет. 5 из них в войну свели на дрова для отопления местной школы - вообще, не вполне очевидно, сколько выдающихся деревьев погибли в те годы так. Но 6 сауров стоят, и своими кручёными стволами впечатляют едва ли не больше, чем древние чинары Сарымазара:
32.
За сауровой рощей - мечеть, по здешней традиции плоская, приземистая, но с великолепным расписным потолком.:
33.
Как ни крути, а самое доступное туристу истаравшанское искусство - это "наккош", то есть росписи. Здания здесь, как будто бы, лишь для того и строятся, чтобы на их 4 стены положить потолок и его разукрасить:
34.
35.
36.
У мечети два зала, в одном из них пожалуй самый эффектный из ура-тюбинских потолков:
37.
А на подоконнике - чалмы. Не помню, видел ли где-то кроме Истаравшана, чтобы в мечети хранился запас головных уборов для тех, кто пришёл сюда с непокрытой головой:
38.
Едем обратно в город:
39.
Я попросил Джамала высадить нас на базаре у мастерской Хусейнзода, но и под вечер она оказалась заперта. Я сделал лишь кадр сквозь стеклянную дверь:
40.
Потом мы пошли по главной улице на Мугтепе, там повстречали мальчика Камола, который не спрося родителей зазвал нас домой ночевать - обо всём этом я рассказывал в первой части. На утро погода испортилась, в лежащий на километровых высотах Истаравшан наползли тучи, заполнившие его улицы туманом и хмарью, а мы, приехав на базар, в третий раз решили постучаться к Хусейнзоду. Нас к тому времени знали тут все кузнецы, и человек из соседней кузницы дал нам телефон мастера. Я набрал, и услышал в трубке строгий красивый голос без акцента. Хусейнзод вчера про нас уже узнал, и ему самому обидно, что так получилось - дважды мы разминулись с ним буквально на 5 минут. Утром он ехал читать лекцию, но сказал, что готов нам уделить полчаса или около.
40а.
Хусейнзоды, как часто бывает - династия. Отец Абдумамона Охангар, чей портрет висит в мастерской, владел всеми основными ремёслами Истаравшана, и сам Абдумамон так же резчик и каллиграф. А ещё - учёный-востоковед и преподаватель в местном вузе. Но с первого взгляда он - настоящий оружейник, строгий и даже немного грозный:
41.
Само сочетание оружейника и востоковеда определило его искусство. Первым делом Хусейнзод показал нам "Шахнаме" - персидский эпос, записанный в 11 веке Фирдауси, поэтом из нынешнего Ирана, но тех его углов, что входили в Саманидскую империю, дальним потомком которой и считается Таджикистан. Шахнаме - самая длинная в истории поэма, написанная одним автором, вдвое крупнее "Одиссеи" и "Илиады" вместе взятых, и изложена в ней история персидского народа от сотворения мира до принятия ислама. Из Шахнаме - само название мастерской "Хушанг": так звался древний царь, внук царя-прародителя Каюмарса, приручитель огня и изобретатель кузнечного дела. Кроме того, не вполне очевидно, какое влияние "Шахнаме" оказало на массовую культуру современного Запада, дав жанру фэнтези немногим меньше, чем кельтские легенды: так, по мотивам "Шахнаме" весь первый фильм про Конана Варвара и даже клинок "Зубы Змеи" собственного изготовления нам показал Хусейнзод. Только правильно - "Зубы Захака": Захак, с которым в другом фэнтези воевала небезызвестная Зена, был тёмным божеством из Царства Змей, и вместо рук у него были змеи, пожирающие человеческие мозги. Но как заметил Хусейнзод (про Зену и Конана - конечно, сугубо моё примечание!), это аллегория: змеи, пожирающие мозг - это зло, порабощающее разум.
42.
Но фотографию "Зубов Захака" я не покажу: часть экспонатов своего музея Абдумамон фотографировать запрещает, и в первую очередь речь о различных клинках с нестандартными формами, которые могут украсть "эти сопляки, которые делают сувениры". Поэтому фотографировал я вещи с более тонкой работой, которую не повторить просто скопировав форму:
43.
Вот например меч Рустама (так звали главного героя "Шахнаме"), и по словам Абдумамона, в нём больше миллиона перековок:
43а.
Но большинство творений Абдумамона не назвать даже коллекционным оружием. Скорее это целые скульптуры на клинках:
44.
45.
46.
Всё записать я не успел, смысла каждой из них не запомнил, но как я понимаю, знакомый с персидской культурой человек узнает в них многие образы с первого взгляда. А вот не клинок, а просто доска для игры, в оформлении которой можно оценить искусство Хусейнзода-каллиграфа:
47.
Но более всего впечатлил меня вот этот образ, самая настоящая аллегория зла в мире.
48.
Из всех среднеазиатских усто Хусейнзод оставил у меня пожалуй самое сильное впечатление, но на других мастеров он попросту не похож уже хотя бы тем, что вышел далеко за рамки традиционных ремёсел. Из мастерской мы вышли в совсем уж густую хмарь, Абдумамон сфотографировал нас на память на свой телефон, и мы попрощались.
Рядом сразу нашлась машина до Худжанда, и сквозь туман, под песню с содержанием "ВОрми нэ становяца, вОрами рождаюЦа, Ти вибраль, брат, такой дорог, Теперь не останавица!" поехали в Худжанд.
Но опять же отдадим предпочтение географическому порядку, то есть едем на юг. О Худжанде и пригородах у меня уже есть 5 постов. А в следующей части - о дороге из Худжанда в Пенджикент мимо Истаравшана через Шахристанский перевал, из Уструшаны в Согдиану.
ТАДЖИКИСТАН-2016
Обзор путешествия и другие посты о нём (оглавление).
Перелёт Москва - Душанбе и получение регистрации.
Таджикистан в общем. География и реалии.
Таджикистан в общем. Быт и колорит.
Душанбе и Гиссарская долина (Районы республиканского подчинения) - см. оглавление.
Хатлонская область (Южный Таджикистан) - см. оглавление.
Западная Фергана (Канибадам, Исфара, Чорку, Ворух) - посты будут в серии о Ферганской долине
Согдийская область. Октябрь.
Худжанд. Сырдарья.
Худжанд. Центр.
Худжанд. Пачшанбе.
Пригороды Худжанда. Чкаловск (Бустан).
Пригороды Худжанда. Арбоб и Гафуров.
Истаравшан (Ура-Тюбе). От базара до Мугтепе.
Истаравшан (Ура-Тюбе). Старый город.
Истаравшан (Ура-Тюбе). Ножи и священные рощи.
Шахристанский перевал и долина Зерафшана.
Пенджикент. Кайнар.
Пенджикент. Город.
Окрестности Пенджикента. Панджруд и Саразм.
Согдийская область. Август.
Анзобский перевал и Айни.
Озеро Искандеркуль.
Ягнобская долина. Дорога.
Ягнобская долина. Затерянная Согдиана.
Каратегин и Памир - посты будут.
Узбекистан-2016. Обзор и оглавление.